Избирательная система в США дает малым штатам гарантию, что им не будет навязана воля штатов с большим населением
Эпоха постправды, в которую все мы неожиданно въехали, означает, что непререкаемых истин больше нет, а есть набор версий, из которых каждый может по собственному усмотрению выбрать ту, которая ему приглянулась. По одной версии земля круглая, по другой все-таки плоская, и только вам решать, на какой предпочтительно жить. Процесс, который личные убеждения и вкусовщину делает важнее объективных фактов, не мог обойти стороной и мир цифири и математических выкладок. Это раньше могло казаться, что доказанные факты, особенно в цифровом выражении, придают миру прочность и незыблемость. Сегодня мир считается текучим, и каждый достаточно дерзкий первокурсник вправе оспорить теорему Ферма. По одной версии дважды два – четыре, а по другой – пять: правда будет скорее всего где-то посередине. Это Ленин мог повторять за Эллиотом и Лесажем, что факты – самая упрямая вещь в мире, но мы-то знаем, что никаких фактов на самом деле не существует, а есть толкования, полностью зависящие от позиции интерпретатора. Где были факты, там теперь то, что человек хочет видеть и не желает опровергать.
Приводить цифры вне контекста, заряжая их эмоционально в расчете воздействовать скорее на чувства, чем на разум, сегодня научились отнюдь не только безответственные социальные сети, но и средства массовой информации, которые некогда считались серьезными. Хотя уже никто толком не понимает, что означает слово «серьезный» на жидких песках современности. Крупные американские печатные издания изо дня в день накачивают читателя цифирью, долженствующей доказать, что президентские выборы выиграл на самом деле все-таки не Дональд Трамп, а Хиллари Клинтон – если бы только считали правильно. В общенациональном голосовании по принципу «один человек – один голос» у Клинтон уже где-то миллиона на два голосов больше, и это еще не вечер – подсчет продолжается. В печати уже появились статьи крутых мыслителей под боевым заголовком «Коллегия выборщиков – последний бастион расизма». Посыл прост: изменить избирательную систему так, чтобы принцип суверенитета штатов заменил принцип простого большинства всего населения страны, которое легко раздуть путем завоза «новых граждан» (термин Барака Обамы).
Хотите знать, каким образом цифры всенародного голосования вырваны из контекста и потому являются беспредметными, отвлекающими? Любая избирательная система зиждется на определенной и вполне конкретной философии. Американская заключается в убеждении, что добровольная федерация состоит из отдельных территориальных образований, наделенных широким суверенитетом – исполнительным, законодательным, судебным. Безопасность, оборона, фискальная, финансовая, внешняя политика – привилегия федеральных органов. Выборы проводятся в каждом штате независимо от других, и победитель берет всех выборщиков от штата, теоретически не лишая их свободной воли. Количество выборщиков пропорционально населению штата и варьирует от 55 в густонаселенной Калифорнии до трех в малых штатах и двух – в федеральном округе. Нынешняя опосредованная избирательная система давала малым штатам гарантию, что им не будет навязана воля более многолюдных членов федерации. Отказ от временем выверенного принципа, ликвидация коллегии выборщиков, означали бы фактический конец федерации, что не обошлось бы без глубочайших потрясений и, кто знает, может быть, даже без гражданской усобицы. Проблема не раз безрезультатно обсуждалась в прошлом, и заключение с тех пор не менялось: силовое решение неприемлемо, а консенсуального не было, нет и, скорее всего, никогда не будет.
У каждой избирательной философии есть вполне конкретные последствия в виде тактики избирательной кампании. Есть штаты со своими устоявшимися партийными предпочтениями, есть колеблющиеся и не вполне определившиеся территории, вокруг которых и разворачиваются войны за души избирателей. Дональд Трамп победил благодаря прорыву в северных штатах так называемого ржавого пояса – кстати, не он сделал этот некогда промышленный пояс ржавым. Есть и такие штаты, где борьба бессмысленна, там разница слишком велика и прорыв невозможен или маловероятен. Для республиканцев таким орешком не по зубам является традиционно поддерживающая демократов Калифорния – отнюдь не самый нищий штат Федерации. Для демократов ту же роль играет Техас. Поэтому в этих штатах кампания велась на медленном огне. Трамп и его команда в безнадежные места не ездили, на переубеждение калифорнийцев не потратили ни цента, тем более что денег у них в кассе было в разы меньше, чем у Клинтон.
Есть и еще более фатальное последствие такого положения: инакомыслящее меньшинство жителей таких непоколебимых штатов просто игнорируют выборы, понимая, что шансов на победу у них нет. Не случайно явка избирателей в той же Калифорнии была на 4% ниже, чем по стране в целом (54% против 58%). Сторонники Трампа остались дома, не теряя времени на гиблое дело. Хотя и так они победили в 26 из 58 калифорнийских округов, по старинке именующихся графствами, все выборщики за «золотой штат» отошли к демократам – в итоге тех было больше, а победитель получает все. Так возникает несоответствие между количеством выборщиков и общим числом поданных голосов. Если бы голосование было общенародным, все кандидаты без исключения избрали бы иную тактику ведения кампании, и, зная актерские способности Трампа, можно смело предположить, что результаты были бы еще более разительными.
Печатные издания используют беспредметную цифирь в попытке доказать, что поражение, собственно, и есть косвенное доказательство их правоты. Неспособность отрефлексировать колоссальную промашку, признать собственную контрпродуктивную предвзятость производит жалкое впечатление. Сегодня, едва выйдя из позорного ступора, газеты уже взялись обвинять избранного президента в том, что он не следует их добрым советам и не выполняет тех обещаний, за которые они же и обвиняли его в расизме, сексизме и прочих пороках – не собирается гноить Хиллари в темнице, не спешит строить крепостную стену на южной границе, не отменяет реформу медицинского страхования, не депортирует нелегалов с судимостью на необитаемые острова, не вводит цензуру и прочее. Иными словами, они поверили, а он их подло «кинул». Могу представить себе выражение лица членов редакционных коллегий, с которыми Трамп уже успел провести «сердечную, деловую и плодотворную встречу». Бойкот, к которому они призывали студентов, выглядит иначе. Если это и есть сумерки, как нам внушают некоторые, то не Соединенных Штатов, а их личные, индивидуальные сумерки как аналитиков происходящего и неудавшихся инженеров человеческих душ.
У каждого – свои заботы: примерно такая же магия ненужных чисел наблюдается в отношении перспектив Ангелы Меркель на выборах, предстоящих в августе следующего года. Тем же людям, которые уже отпели Америку, канцлер Германии теперь представляется единственным светом в окошке. Когда-то влиятельная «Нью-Йорк Таймс» назвала Меркель «последним оплотом свободного мира». Британия, что, после Брекзита перестала быть частью свободного мира? У Ангелы, якобы, все замечательно – ее как канцлера поддерживает половина немцев. Понимай так, что переизбрание на четвертый срок у нее почти в кармане. Опять двадцать пять – снова полное незнание реалий. Канцлера в Германии всем миром не выбирают. Выбирают в бундестаг по партийным спискам, а канцлера утверждают депутаты. Христианско-демократический союз, который возглавляет Меркель, пользуется поддержкой примерно 35% избирателей, что больше, чем у конкурентов, но меньше, чем когда-либо в прошлом. Чтобы провести своего кандидата в канцлеры, ХДС придется первым делом сформировать правящую коалицию, возможно, широкую. Не исключено, что одних социал-демократов будет недостаточно и придется блокироваться с «зелеными» или просить тихой поддержки у «левых», перекрашенных коммунистов.
Признаком небывалой слабости является факт, что ХДС, в порядке рыночной сделки, уже согласился отдать пост президента страны социалистам – до сих пор ему обычно удавалось прожать собственного кандидата. Одиозна и фигура, которую христианские демократы обещают поддержать на выборах президента. Франк-Вальтер Штайнмайер, пока еще министр иностранных дел, отличается глубоким пониманием позиций Владимира Путина, не раз в прошлом грешил одобрительными высказываниями в адрес российской внешней политики, словом, еще один пораженец, соглашатель и ценитель «сильных вождей» в Европе. Это с ним за спиной, с его соратниками по бокам, в атмосфере силящегося европейского авторитаризма и распадающегося, как зомби, ЕС, будет Ангела Меркель «последним оплотом свободного мира»? Того самого мира, который она подрубила под корень своей безответственной, произвольной и капризной политикой.
Секрет поддержки Меркель половиной немцев объяснить несложно: каждый из поддержавших солидарен с ней по своим, часто совершенно противоположным, мотивам. Профессиональным человеколюбам она запомнилась по тем временам, когда проводила в жизнь принцип «всех впускать, никого не выпускать». Левым она полюбилась, когда впускать перестала. Даже популистам из «Альтернативы для Германии» Меркель импонирует тем, что нынче последовательно осуществляет их программу в области безопасности и охраны границ. Но выбирать все они будут свои родные партии, не давая Меркель ни голоса. Она, как коммунисты в советском анекдоте, успешно преодолевает трудности, которых без нее бы не было. В своей партии Меркель вытоптала площадку вокруг себя, доказывая, что новые кадры там не растут и заменить ее некому. Как зарвавшийся спортсмен, она пропустила время, когда нужно уйти и еще можно это сделать с достоинством. Меркель, может быть, по продолжительности правления повторит рекорд своего предшественника, Хельмута Коля, объединителя Германии, но повторит и его судьбу: уйдет оплеванной и не по своей воле.
Ефим Фиштейн, международный обозреватель
Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
