В течение предыдущих года-полутора сотни граждан Украины были задержаны и осуждены в России по обвинениям в распространении наркотических веществ. Правозащитники считают, что многие из них могли стать жертвами преступлений, связанных с торговлей людьми с привлечением лица к эксплуатации его труда. В основном в беду украинцы попадают из-за яркой рекламы, обещающей быстрый и легкий заработок за неквалифицированный труд курьеров-экспедиторов: к «сыру в мышеловке» людей толкают финансовые затруднения. Эти объявления вы до сих пор можете видеть, например, в Киевском метрополитене, и не похоже, что правоохранительные органы прилагают достаточно усилий, чтобы свернуть деятельность схемы на территории Украины. Между тем, количество задержанных по «наркотическим» статьям украинцев растет, а Россия эту статистику пытается использовать в своих пропагандистских целях. «Как так? Мой сын? Высшее образование, без судимостей, с положительными характеристиками, патриот, участник Майдана ‒ и вдруг в СИЗО?» Жительница села Мошны Екатерина Оноприенко ‒ депутат Черкасского районного совета двух созывов, активистка, участница Майдана, секретарь общественных организаций «Народный совет Черкасского района» и «Народный дозор Черкащины». Из породы гиперактивных украинских женщин. Сама себя называет «революционеркой». «Не могу стоять в стороне от проблем простых людей, и тут как гром с ясного неба: моего сына задерживают в России», ‒ эмоционально рассказывает она во время одной из встреч в украинском МИД. Екатерина Оноприенко фактически является «мотором» неформального объединения женщин, чьи сыновья и мужья находятся в России по обвинению (или уже осуждены) в распространении наркотических веществ ‒ статья 228 Уголовного кодекса Российской Федерации («Незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических веществ…»). Сейчас неформальное объединение насчитывает 12 семей, но этот список постоянно растет. Вместе они обивают пороги высоких кабинетов в Киеве и других регионах, пытаясь предупредить других граждан Украины об опасности и спасти своих детей. Сын Екатерины Оноприенко ‒ Евгений ‒ поехал в Россию в начале декабря 2015 года. О своем решении подзаработать за пределами Украины семье сообщил уже в поезде: сказал, что едет работать на три месяца пешим курьером в интернет-магазине одежды. В следующий раз вышел на связь через две недели. В детали не вдавался, сказал только, что работает очень напряженно, с утра и до 10 вечера, без выходных. Екатерина Оноприенко рассказывает, что его голос тогда звучал устало и подавленно. 5 января 2016 года связь с ним прервалась. Позже родителям Оноприенко позвонила неизвестная им женщина из Москвы и сообщила, что Евгений жив и находится в СИЗО в городе Калуга. Сразу после получения шокирующей вести, в начале марта, Екатерина Оноприенко отправилась к сыну на свидание. В тот раз выяснить ей удалось мало, но очевидным для нее стало одно: «интернет-магазин одежды» оказался сервисом по распространению запрещенных в России курительных смесей, так называемых спайсов. Месяц назад, 18 августа, после полугодового досудебного расследования Калужский городской суд признал Оноприенко виновным и приговорил к 7 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Он признал вину, но продолжает утверждать, что при принятии решения о поездке, он не знал, во что будет втянут. Тот факт, что Евгений Оноприенко украинскими правоохранительными органами признан потерпевшим по статье 149 Уголовного кодекса Украины («Торговля людьми или другое незаконное соглашение относительно передачи человека»), российский суд во внимание не принял. На заявления матери осужденного в российские правоохранительные органы с требованием возбудить уголовные дела против организаторов вербовки, и прокуратура, и полиция ответила отказом. Причем, обвинив в бездействии и нежелании сотрудничать украинскую сторону. Масштабы проблемы Оценить масштабы задержаний граждан Украины в России по подобным обвинениям ‒ крайне сложно. Точной информацией не владеют в том числе и государственные органы. Министерство иностранных дел Украины в последнее время делало несколько заявлений (в том числе, в апреле и июле) относительно рисков для граждан Украины, путешествующих в Россию, в том числе, связанные с подбрасыванием наркотических веществ. Но точной информации о количестве задержанных или осужденных по 228 статье МИД не обладает. На сегодняшний день Департаменту консульской службы удалось установить около 300 граждан Украины, но это далеко не полный перечень. Поэтому, приходится делать выводы из публичных заявлений российских правоохранительных органов. Летом 2015 года ФСКН (Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков) несколько раз сообщала о задержании граждан Украины в связи с подозрением в распространении синтетических наркотиков, а в то время глава службы Виктор Иванов заявлял о росте в 1,5 раза количества украинцев, которые задерживаются в России в связи с распространением спайсов. В декабре 2015 года российские силовые ведомства сообщили о задержании только в течение одного месяца 335 граждан Украины и возбуждения против них 117 уголовных дел, связанных именно с незаконным оборотом наркотиков. К началу 2016 года оказалось, что «украинцы стабильно занимают второе место после таджиков среди представителей иностранных государств, осуществивших наркопреступления в России». Эти заявления делались в том числе с определенным политическим прицелом, но поводов не доверять статистике ‒ нет. Тем более, она совпадает с той информацией, которую мы получаем от родственников арестованных и осужденных. Задержание граждан Украины проходят во многих регионах России. Рязань, Калуга и Калужская область, Петрозаводск, Ростов, Белгород, Брянск, Ярославль, Иваново, Казань, Старый Оскол, Чебоксары. Это только те населенные пункты, о которых нам и Международной организации по миграции в Украине известно точно. Вероятно, список ‒ значительно шире. К тому же, в местах несвободы каждого из указанных городов находится не по одному украинцу. Подозреваемых по 228 статье с трезубцем на паспорте в каждом СИЗО ‒ десятки. Например, в Белгороде ‒ 40 человек, в СИЗО Петрозаводска ‒ не менее 15 (в обоих случаях все дела граждан Украины были объединены в одно производство). Как рассказывает Екатерина Оноприенко, ссылаясь на слова своего сына, через СИЗО в Калуге в течение года его пребывания там прошло не менее сотни украинцев с аналогичными обвинениями в распространении наркотических веществ. География происхождения арестантов ‒ так же широка. Нам точно известно о Киеве и Киевской области, Днепре и Днепропетровской области (Каменское, Кривой Рог), Херсоне и области (Новая Каховка), Черкассах и области, Черниговской области, Николаеве, Кропивницком. Судя по публикациям в интернет-прессе, вербовка продолжается также в Харькове, а по нашей информации, активное привлечение происходит и на неподконтрольных правительству Украины территориях Донецкой и Луганской областей. В контексте «наркотических дел» против граждан Украины стоит также упомянуть, что фигуранты дел утверждают, что наркотики им подбросили, хотя правоохранительными органами дело выстраивается по аналогичным с «курьерскими» делами лекалам. Одна из таких историй касается гражданина Украины Никиты Назарова, который находится в СИЗО-1 Ростова-на-Дону. Сейчас его дело по обвинению по той же 228 статье рассматривается в суде. 24-летний житель Житомира Назаров, активист партии «Удар», утверждает, что приехал в Россию работать в ІТ-компании, спайс ему подбросили в отделении полиции уже после задержания, а все документы, которые свидетельствуют о его признании в совершении преступления, ‒ сфальсифицировали. Сейчас в одном из районных судов Ростова-на-Дону продолжается судебный процесс по делу Назарова. Схема привлечения Собирая информацию о подобных дела, мы пришли к выводу, что вербовка и заключение в тюрьму граждан Украины происходит по относительно типовой схеме, которая отражена на этой инфографике. Мотивы: «гибридная война» или банальный экономический кризис? Версии и предположения о том, каким может быть мотив массового привлечения, а затем задержания украинцев в России ‒ разные. Война придает особый контекст. Некоторые связывают шквал наркодел с «гибридной» войной, утверждая, что таким образом Россия формирует агентурную сеть: тех, кто соглашается на сотрудничество, могут освобождать из-под стражи и закрывать против них дела, а они ‒ возвращаются домой (напомню, что речь идет о разных областях Украины) и поставляют информацию стране-агрессору. Вот и Екатерина Оноприенко видит в истории ее сына целую вражескую стратегию: «Россия уничтожает наших ребят и на Донбассе, и вот таким образом ‒ обманом привлекая их к незаконному распространению наркотиков». Впрочем, хотя и известно об осуществлении давления на задержанных украинцев в отдельных случаях, о том, что происходит их вербовка спецслужбами ‒ наверняка утверждать сложно. Фигуранты тех случаев, о которых нам стало известно, в настоящее время находятся в заключении, а ни об одном освобожденном после задержания по 228 статье, ‒ нам не известно. Кроме того, существует несколько довольно прозаических объяснений того, почему украинцы покупаются на «яркие обертки». Во-первых, украинские граждане всегда были среди лидеров задержаний по «наркотическим статьям» в России. Эксперт по наркополитике Павел Скала, который занимается проблематикой незаконного оборота наркотиков уже в течение 20 лет, говорит, что граждане Украины после распада СССР стабильно входили в тройку лидеров по количеству привлечений к уголовной ответственности в России по статье 228. Меняется только предмет преступления, добавляет Павел, то есть вид наркотика, с которым задерживают лицо. Во времена свободного пересечения границы украинцев за наркопреступления в России привлекалось даже больше, считает он, но тогда еще не было спайсов, которые сейчас нормативно приравнены к наркотикам. То, что именно сейчас украинцы поднялась на вторую позицию по количеству задержанных может объясняться элементарно, а именно ‒ экономическим кризисом. Именно финансовое объяснение является ключевым и в известных нам случаях. Например, киевлянин Дмитрий Р. до роковой поездки в Петрозаводск был работником на шиномонтаже, откуда вынужден был уволиться из-за травмы спины. Заработать на карманные расходы решил в России. У семьи Оноприенко, которая имеет свой небольшой магазинчик, бизнес с наступлением кризиса прекратил приносить прибыль. Евгений поехал в Россию от безысходности, имея огромный кредит почти в 100 тысяч гривен и постоянное присутствие коллекторов у дверей, которые начали донимать его семью. Заместитель руководителя Секретариата Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Елена Смирнова работала с проблематикой торговли людьми, в том числе вопросами сексуальной и трудовой эксплуатации, с 1990-х годов до 2005 года. Об истории «украинских курьеров» в России говорит как о «классической схеме торговли людьми». Причину распространения этого явления в последнее время Елена Смирнова видит как раз в сложной экономический ситуации. Вспоминает, что ориентировочно в 2005 году, когда украинская экономика стабилизировалась, количество случаев трудовой эксплуатации граждан Украины значительно сократилось. Дополнительное подтверждение именно экономического характера проблемы заключается в том, что количество арестов граждан Украины в связи с незаконным оборотом наркотиков возросло не только в России, но и, например, в Таиланде и Турции. Хотя в случае с этими странами речь идет о перевозке наркотиков через границу и несравненно меньших масштабах арестов (единичные случаи), но первопричина та же ‒ желание заработать. Часто тех, кто попадает в подобные ловушки, вводят в заблуждение, хотя многие и понимает, на что идут, отмечает Елена Смирнова. Какими бы ни были истинные причины, российская сторона решила не упускать возможности и использовать статистику в собственных политических интересах. Политический контекст «Наркотическая» тема как объяснение ключевых событий в Украине используется российской пропагандой уже давно. Как объяснить своей аудитории стремление людей бороться за свое достоинство? Только измененным состоянием сознания, конечно. Можно вспомнить легендарные «Обколотые апельсины» образца 2004 года. В 2013-2014 годах это был «чай с наркотиками». Теперь, согласно заявлениям российских чиновников, СБУ засылает наркодиллеров-рецидивистов в Россию для проведения разведки. В апреле 2015 года глава ныне уже расформированной ФСКН России озвучил довольно экзотическую версию о «тоталитарных сектах», которые «подсадили на метадон» участников Евромайдана в Украине, а полученные средства направили на финансирование так называемых «цветных революций». Эти оригинальные объяснения событий в Украине Виктор Иванов выражал вполне официально, более того, на международном уровне ‒ во время встречи глав антинаркотических ведомств ШОС. Иванов также намекнул на «диверсионную деятельность» украинцев, заявив об особой роли синтетических курительных смесей ‒ тех самых спайсов как «боевого ядовитого вещества против россиян». Они, по его словам, разрабатываются в специальных научных центрах, по совместительству готовящих и «цветные революции» в разных странах. Спайсы в России были запрещены в октябре 2014 года после серии громких смертей в связи с отравлением курительной смесью. Эти смерти Иванов так же попытался «списать» на «украинский след». «Распространением в России «спайса-убийцы» руководили организаторы из Украины», ‒ заявлял он в марте 2015 года. Летом 2015 Иванов связал рост количества украинцев, которых арестовывают в России в связи с распространением спайсов, с деятельностью Игоря Коломойского и «ПриватБанка». «В этих схемах задействованы и украинские банки. Мы зафиксировали, например, перечисление средств, вырученных от реализации крупных партий наркотиков, на счета «Приватбанка» Игоря Коломойского», ‒ цитируют российские СМИ слова Иванова. Позже он заявил даже, что связи банка украинского олигарха с наркомафией сейчас расследует Следственный комитет России. Кстати, это была не первая попытка обвинить именно Коломойского в серьезных преступлениях. В деле Сергея Литвинова, находящегося в производстве того же Следкома, Игорь Коломойский фигурировал как лицо, отдававшее приказы для осуществления военных преступлений на Донбассе. Правда, впоследствии ведомству Бастрыкина эти обвинения пришлось снять и извиниться перед Литвиновым за безосновательное уголовное преследование. За полгода, в декабре 2015 года вместе с информацией о задержанных в течение месяца 335 гражданах Украины, появилась еще одно заявление, соответствующее духу времени: несколько условно-досрочно освобожденных наркоторговцев, которые заехали в Крым из других украинских областей, а также из России, осуществляя торговлю наркотиками, «продолжают свое сотрудничество с СБУ». «Очевидно, что такая криминальная активность наших соседей не только и не столько (объясняется) перспективами получения сверхприбылей от поставок в Россию, но и политическими предпочтениями Украины в целом», ‒ заявлял первый заместитель председателя оперативно-розыскного департамента ФСКН Сергей Москалев. Он уверенно утверждал, что наркобизнес в России поддерживается «украинскими спецслужбами, которые курируются Западом» и «проводят спланированную антироссийскую деятельность с использованием уголовной матрицы наркобизнеса». Очевидно, что подобные заявления, кроме смеха в Украине, могут вызывать также непрогнозируемые действия России, то есть использоваться Кремлем как поводы. Соответствующие догадки и раньше высказывались родителями пострадавших. Например, еще год назад мать Дмитрия Р. писала в письме украинским властям о сокамернике ее сына, который откровенно провоцирует Дмитрия, озвучивая именно ту идею, о которой вспоминает Москалев: «Второй задержанный украинец, *** (имя скрыто по этическим соображениям, ‒ ред.), по словам адвоката, ведет себя вызывающе и заявляет следствию, что они приехали вести «партизанскую войну и травить россиян». […] На данный момент продолжается экспертиза вещества. Следователь намекнул, что в результате экспертизы может оказаться, что порошок этот представляет угрозу для общества, заставляет нас думать о том, что наш сын может быть использован в провокации и попытке обвинить украинцев в подготовке каких-то терактов на территории России». Сейчас этот сценарий не получил продолжения, но еще не вечер. Между тем, громкие заявления Иванова и его подчиненных, похоже, не произвели впечатления на Кремль. Хотя главе ФСКН прочили пост заместителя министра, но уже в реформированном ведомстве ему вообще не нашлось места. В апреле этого года ФСКН ликвидировали в связи с созданием Нацгвардии, функции по контролю за оборотом наркотиков были переданы МВД. Соответствующее Управления по борьбе с наркотиками возглавил Андрей Храпов, который в экзотических заявлениях относительно «наркодилеров на службе СБУ» замечен не был. По крайней мере, пока. Что делать Украине? Сразу после возвращения в Украину после первого свидания с сыном в СИЗО города Калуги, еще в начале этого года, Екатерина Оноприенко обратилась в Главное управление Национальной полиции в Черкасской области с заявлением. 25 марта она получила сообщение об открытии уголовного производства по факту совершения уголовного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 149 Уголовного кодекса Украины, как указано в документе, «по фактам привлечения неустановленными лицами Оноприенко путем сообщения ему недостоверной информации об условиях трудоустройства на территории РФ с целью трудовой эксплуатации». Следователь Главного управления Национальной полиции в Черкасской области, который занимается расследованием этого производства, отказался сообщать детали и говорить открыто, от своего имени, но все же сообщил по телефону, что сейчас производство находится в прокуратуре Черкасской области, которая решает его дальнейшую судьбу. Вероятно, оно будет направлено в Главное следственное управление НПУ в Киеве, и такой сценарий как наш собеседник, так и другие правоохранители, с которыми нам удалось обсудить эту тему, считают наиболее оптимальным: подобные дела должны быть объединены в одно производство и расследоваться централизованно, ведь речь идет об одной преступной схеме. Наш собеседник-следователь также отметил, что до него доходили слухи о случае привлечения в Звенигородском районе Черкасской области, но соответствующего заявления от родственников этого лица в полицию не поступало. А это значит, что количество граждан Украины, ставших жертвами схемы, может быть значительно больше даже тех впечатляющих цифр, о которых нам известно. Следователь признает, что реагировать на ситуацию должна прежде всего полиция, в частности, осуществлять действия, направленные на выявление сети вербовки на территории Украины и перекрытие этих каналов, а также активной рекламной кампании. Елена Смирнова добавляет, что полиция должна была действовать также на локальном уровне: полиция метрополитена ‒ следить за сомнительными объявлениями на рекламных площадях подземки, участковые инспекторы ‒ проводить профилактическую работу. Что же говорят в украинских правоохранительных органах, спецслужбах и других учреждениях, которые занимаются вопросами противодействия торговле людьми и незаконному обороту наркотиков? В оффрекорд-разговоре один из сотрудников СБУ, не прибегая ни к какой конкретике, намекнул, что «наркодела» находятся под «колпаком» ФСБ. В СБУ убеждены, что абсолютно все, кто едет в Россию по подобным объявлениям, ‒ понимают, на что идут. И хотя это не уменьшает масштабы проблемы, СБУ, похоже, не считает несколько тысяч украинцев, которые стали жертвой наркомафии страны-агрессора с разветвленной сетью в Украине, угрозой национальной безопасности. В Национальной полиции утверждают, что активно занимаются следствием и пытаются выявить преступников. В то же время, например, в ответе на наш запрос в Соломенский райотдел Киева, где открыто производство по одному из подобных случаев, речь идет о том, что в рамках расследования дела было осуществлено 1 следственное действие ‒ а именно допрошена жена потерпевшего, который на сегодняшний день находится в СИЗО города Калуги. Само производство было открыто в мае этого года. Одна следственное действие ‒ не очень впечатляющие успехи как для 4-х месяцев следствия. Ни у сотрудников НПУ, ни у сотрудников из СБУ, кажется, нет никакого энтузиазма расследовать дело о вербовке украинцев для распространения наркотиков в России. В ответ на просьбу дать интервью руководство Департамента противодействия торговле людьми НПУ не отреагировало. В ответ на запрос об интервью с лицом, которое занимается проблематикой незаконного оборота наркотиков в СБУ, мы получили отписку о том, что этой темой спецслужба не занимается. Причем, СБУ сама себе противоречит: если к компетенции Службы принадлежит «прекращение деятельности транснациональных организованных преступных группировок», то это как раз тот случай. Аналогичный ответ от СБУ получила народный депутат Светлана Залищук, которая направила запросы по нашей просьбе. Правда, в Национальной полиции ей сообщили, что «направлено мотивированное письмо в прокуратуру города Киева для определения подследственности досудебного расследования в уголовном производстве по следственному управлению Главного управления Национальной полиции в г. Киеве». Уже хоть что-то. Между тем, родители пострадавших все больше говорят об отсутствии политической воли в Украине для перекрытия канала вербовки в связи с существованием в правоохранительных структурах и спецслужбах Украины заинтересованных лиц. Хотя никаких конкретных фактов, которое бы это подтверждали, нам пока найти не удалось. Эксперимент Екатерина Оноприенко и другие участники неформальной инициативы уже обращались ко всем возможным государственным органам, в том числе, силовым ‒ Службе внешней разведки, НПУ, СБУ, ГНСУ, ГПУ. Но пока всерьез с места не сдвинулось ни расследование дел их детей, а схема привлечения, как вы убедитесь далее, продолжает работать на территории Украины. Вот снимок, сделанный в Киевском метрополитене 28 сентября. Как работает схема в Киеве мы решили убедиться на собственном опыте. Когда позвонить на «горячую линию» попыталась автор материала, мне ответили, что все женские вакансии уже закрыты, и бросили трубку. Поэтому обратиться по одному из подобных объявлений я попросила знакомого. Ему сразу предложили встречу, убеждая, что он будет заниматься доставкой «бытовой химии» в странах СНГ. Сама же встреча удалась только с третьей попытки. Разговор происходит в одном из торговых центров в районе станции метро. Из соображений безопасности ‒ не буду уточнять детали. На встречу приходит один человек худощавого телосложения. Сразу спрашивает: «Работа на территории России. Вас это не пугает?». Получив отрицательный ответ, через несколько минут разговора предупреждает, что речь пойдет о наркотических веществах: «Пересекались ли когда-то с таким моментом как «закладки»? «Химки», «спайс»? Заметив озадаченную реакцию собеседника, уточняет: «Нам есть о чем говорить? Если есть что-то – будем говорить. Если нет ‒ то пожмем друг другу руки и попрощаемся». Мой приятель, который изображает неподдельный интерес материальной стороной вопроса, делает это убедительно, поэтому человек продолжает, излагая, каким образом работают «закладчики». «Рекрутер», как он сам себя называет, предупреждает, что работать придется 7 дней в неделю, но работа будет занимать не более 40 минут в день. «Все остальное время ‒ главное не высовываться, со своими не пересекаться. «Е**ла кацапам пойдем бить» ‒ такого не надо. И «главное ‒ чтобы сами не употребляли», ‒ предостерегает он. Он заверяет потенциального клиента, что полиция ему не грозит. «Тебе не могут предъявить продажу, только хранение, но если попадаешь на патрульного ‒ то говоришь, что этот пакет ты случайно нашел и идешь в ближайшее райотдел сдавать его. И они ничего с этим сделать не могут». Потенциального клиента побуждают к быстрым необдуманным решениям. «Окно» работает буквально 2 дня. Если вы готовы завтра-послезавтра ‒ тогда есть смысл о чем-то говорить. Через неделю ‒ уже нет». А еще утверждают, что выскочить из этой схемы ‒ очень просто: «Если надо уехать ‒ без проблем, пишешь своему куратору и говоришь, что надо поехать, тебе ищут замену». Предупреждать надо за неделю. «Рекрутер» пытается успокоить потенциального клиента: «Я получаю деньги только в том случае, если вы работаете. Я в первую очередь заинтересован в том, чтобы у вас все было в порядке». Вербовщик в разговоре упоминает о том, что «имеет руководство», перед которым он ежедневно отчитывается о количестве завербованных людей, просит позвонить вечером и сообщить о своем решении. Впрочем, по меньшей мере один потенциальный клиент в тот день «рекрутеру» так и не перезвонил. Почему Молдова может, а Украина ‒ нет? Судя по всему, политика в этих историях все же ‒ на втором плане. Важнее ‒ рабочая сила, которую легко выманить из стран в экономической беде. Аналогичная схема привлечения недавно была в Молдове, рассказал нам источник в молдавских правоохранительных органах. Разница только в том, что тамошним правоохранителям удалось быстро и эффективно справиться с проблемой. В феврале-марте 2016 года в молдавскую полицию начали поступать обращения из разных уголков страны об исчезновении молодых мужчин в возрасте до 30 лет. Часть из них проживала, кстати, в неподконтрольном правительству Молдовы Приднестровье. Удалось установить, что пропавшие лица находятся в Российской Федерации в статусе арестованных и подследственных и все они выезжали в Россию на работу экспедиторами. Привлечение так же происходило преимущественно через наружную рекламу. В отличие от дел граждан Украины, о которых нам известно и которые занимались распространением спайса, в случае с гражданами Молдовы речь идет о тяжелых химических наркотиках ‒ амфетамины и даже героин, при том что гражданам соседнего государства на этапе вербовки также рассказывали, что они будут развозить что-то невинное, а именно ‒ легальные лекарства. Когда правоохранители увидели четкие признаки торговли людьми в этих делах, они были переданы в специализированный центр по противодействию преступлениям, связанным с торговлей людьми. Сколько Молдова не обращалась к Российской Федерации с запросами о международно-правовой помощи, на один из них она ответа до сих пор не получила, поэтому с октября молдавская сторона намерена привлекать ресурс внешнеполитического ведомства и обращаться к России с соответствующими дипломатическими нотами. Наш контакт утверждает, что эту схему распространения наркотиков «крышует» российская полиция». Несмотря на молчание со стороны российской стороны, через неформальные контакты в правоохранительных кругах молдавской полиции удалось получить информацию, которая в дальнейшем позволила им предупредить семь случаев вербовки. На сегодняшний день в местах несвободы России по той же 228 статье находятся 33 гражданина Молдовы, в двух из них приговоры уже вступили в законную силу. С этими делами активно работают адвокаты, полиция попыталась также подключить молдавские и международные неправительственные организации. География «посадок» граждан Молдовы более или менее совпадает с гражданами Украины: Белгород, Воронеж, Ярославль, Астрахань, Калуга, Рязань, а их аресты также произошли после отказа работать в этой схеме, и именно поэтому молдавская полиция подозревает российских коллег в причастности к этой схеме. В результате проведения спецоперации на территории Молдовы удалось арестовать ряд участников наркомафии. Кроме того, из России, а именно из Татарстана, удалось выманить и задержать гражданина России, который выступал одним из главных кураторов. К нему, кстати, российская сторона не проявила никакого интереса. Консул в Кишиневе был проинформирован об аресте, но так и не посетил это лицо. Сам арестованный на сотрудничество с правоохранителями не идет, показаний не дает. Впрочем, наш собеседник-следователь уверенно заявляет, что эта схема на территории Молдовы прекратила свое существование: кураторы ‒ за решеткой, а объявлений ни в одном городе вы больше не встретите. И здесь, конечно, возникает вопрос: почему такими успехами не может похвастаться Украина? Тем более, что в Украине эта схема работает уже значительно более длительное время, а задержаны и осуждены в десятки раз больше граждан. Что дальше? Какими бы ни были мотивы массового привлечения граждан Украины к преступной деятельности на территории России, скорее всего, существует стабильная связь между наркомафией и российскими правоохранителями (что подтверждает в том числе и молдавский опыт), которые обеспечивают, во-первых, безнаказанность для бенефициаров и участников этого сверхприбыльного бизнеса в России, а во-вторых, изоляцию пострадавших из других стран от их национальных правоохранительных органов, что, конечно, значительно усложняет расследование фактов торговли людьми и прекращения деятельности схемы вербовки. В настоящее время группа украинских правозащитников и юристов совместно с МИД, международными организациями и инициативной группой родителей пострадавших пытается выстроить стратегию, цель которой заключается, во-первых, в признании лиц, ставших жертвами схемы ‒ жертвами торговли людьми, как следствие, освобождение их из-под стражи в соответствии с международными конвенциями и возвращение в Украину; а во-вторых, в предупреждении появления следующих жертв постсоветской наркомафии. Между тем, Международная организация по миграции в Украине, к которой обращаются родственники пострадавших от преступлений, связанных с торговлей людьми с привлечением лица к эксплуатации его труда, призывает внимательно относиться к объявлениям, которые предлагают работу. Признаки того, что вам предлагают нелегальное трудоустройство: отсутствие лицензии Минсоцполитики у посредника, который помогает в трудоустройстве за рубежом; требование оплаты за услуги по трудоустройству; предложение в получении любой визы (туристической/ культурной/ студенческой) ‒ явный признак нелегальных аспектов трудоустройства, ведь нужна рабочая виза; сокрытия деталей трудоустройства; отсутствие запроса на профессиональные навыки потенциального кандидата ‒ берут всех, кто откликнется; требование отдать оригиналы документов для сохранения до прибытия к месту работы, или по прибытию. Мария Томак, Медийная инициатива за права человека В тексте сохранены выделения, сделанные автором Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции Оригинал публикации – на сайте Радіо Свобода
В течение предыдущих года-полутора сотни граждан Украины были задержаны и осуждены в России по обвинениям в распространении наркотических веществ. Правозащитники считают, что многие из них могли стать жертвами преступлений, связанных с торговлей людьми с привлечением лица к эксплуатации его труда. В основном в беду украинцы попадают из-за яркой рекламы, обещающей быстрый и легкий заработок за неквалифицированный труд курьеров-экспедиторов: к «сыру в мышеловке» людей толкают финансовые затруднения. Эти объявления вы до сих пор можете видеть, например, в Киевском метрополитене, и не похоже, что правоохранительные органы прилагают достаточно усилий, чтобы свернуть деятельность схемы на территории Украины. Между тем, количество задержанных по «наркотическим» статьям украинцев растет, а Россия эту статистику пытается использовать в своих пропагандистских целях.
«Как так? Мой сын? Высшее образование, без судимостей, с положительными характеристиками, патриот, участник Майдана ‒ и вдруг в СИЗО?»
Жительница села Мошны Екатерина Оноприенко ‒ депутат Черкасского районного совета двух созывов, активистка, участница Майдана, секретарь общественных организаций «Народный совет Черкасского района» и «Народный дозор Черкащины». Из породы гиперактивных украинских женщин. Сама себя называет «революционеркой».
«Не могу стоять в стороне от проблем простых людей, и тут как гром с ясного неба: моего сына задерживают в России», ‒ эмоционально рассказывает она во время одной из встреч в украинском МИД.
Екатерина Оноприенко фактически является «мотором» неформального объединения женщин, чьи сыновья и мужья находятся в России по обвинению (или уже осуждены) в распространении наркотических веществ ‒ статья 228 Уголовного кодекса Российской Федерации («Незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических веществ…»). Сейчас неформальное объединение насчитывает 12 семей, но этот список постоянно растет. Вместе они обивают пороги высоких кабинетов в Киеве и других регионах, пытаясь предупредить других граждан Украины об опасности и спасти своих детей.
Сын Екатерины Оноприенко ‒ Евгений ‒ поехал в Россию в начале декабря 2015 года. О своем решении подзаработать за пределами Украины семье сообщил уже в поезде: сказал, что едет работать на три месяца пешим курьером в интернет-магазине одежды. В следующий раз вышел на связь через две недели. В детали не вдавался, сказал только, что работает очень напряженно, с утра и до 10 вечера, без выходных. Екатерина Оноприенко рассказывает, что его голос тогда звучал устало и подавленно. 5 января 2016 года связь с ним прервалась. Позже родителям Оноприенко позвонила неизвестная им женщина из Москвы и сообщила, что Евгений жив и находится в СИЗО в городе Калуга.
Сразу после получения шокирующей вести, в начале марта, Екатерина Оноприенко отправилась к сыну на свидание. В тот раз выяснить ей удалось мало, но очевидным для нее стало одно: «интернет-магазин одежды» оказался сервисом по распространению запрещенных в России курительных смесей, так называемых спайсов. Месяц назад, 18 августа, после полугодового досудебного расследования Калужский городской суд признал Оноприенко виновным и приговорил к 7 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Он признал вину, но продолжает утверждать, что при принятии решения о поездке, он не знал, во что будет втянут.
Тот факт, что Евгений Оноприенко украинскими правоохранительными органами признан потерпевшим по статье 149 Уголовного кодекса Украины («Торговля людьми или другое незаконное соглашение относительно передачи человека»), российский суд во внимание не принял.
На заявления матери осужденного в российские правоохранительные органы с требованием возбудить уголовные дела против организаторов вербовки, и прокуратура, и полиция ответила отказом. Причем, обвинив в бездействии и нежелании сотрудничать украинскую сторону.
Масштабы проблемы
Оценить масштабы задержаний граждан Украины в России по подобным обвинениям ‒ крайне сложно. Точной информацией не владеют в том числе и государственные органы.
Министерство иностранных дел Украины в последнее время делало несколько заявлений (в том числе, в апреле и июле) относительно рисков для граждан Украины, путешествующих в Россию, в том числе, связанные с подбрасыванием наркотических веществ.
Но точной информации о количестве задержанных или осужденных по 228 статье МИД не обладает. На сегодняшний день Департаменту консульской службы удалось установить около 300 граждан Украины, но это далеко не полный перечень.
Поэтому, приходится делать выводы из публичных заявлений российских правоохранительных органов.
Летом 2015 года ФСКН (Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков) несколько раз сообщала о задержании граждан Украины в связи с подозрением в распространении синтетических наркотиков, а в то время глава службы Виктор Иванов заявлял о росте в 1,5 раза количества украинцев, которые задерживаются в России в связи с распространением спайсов. В декабре 2015 года российские силовые ведомства сообщили о задержании только в течение одного месяца 335 граждан Украины и возбуждения против них 117 уголовных дел, связанных именно с незаконным оборотом наркотиков. К началу 2016 года оказалось, что «украинцы стабильно занимают второе место после таджиков среди представителей иностранных государств, осуществивших наркопреступления в России».
Эти заявления делались в том числе с определенным политическим прицелом, но поводов не доверять статистике ‒ нет. Тем более, она совпадает с той информацией, которую мы получаем от родственников арестованных и осужденных.
Задержание граждан Украины проходят во многих регионах России. Рязань, Калуга и Калужская область, Петрозаводск, Ростов, Белгород, Брянск, Ярославль, Иваново, Казань, Старый Оскол, Чебоксары. Это только те населенные пункты, о которых нам и Международной организации по миграции в Украине известно точно. Вероятно, список ‒ значительно шире.
К тому же, в местах несвободы каждого из указанных городов находится не по одному украинцу. Подозреваемых по 228 статье с трезубцем на паспорте в каждом СИЗО ‒ десятки. Например, в Белгороде ‒ 40 человек, в СИЗО Петрозаводска ‒ не менее 15 (в обоих случаях все дела граждан Украины были объединены в одно производство). Как рассказывает Екатерина Оноприенко, ссылаясь на слова своего сына, через СИЗО в Калуге в течение года его пребывания там прошло не менее сотни украинцев с аналогичными обвинениями в распространении наркотических веществ.
География происхождения арестантов ‒ так же широка. Нам точно известно о Киеве и Киевской области, Днепре и Днепропетровской области (Каменское, Кривой Рог), Херсоне и области (Новая Каховка), Черкассах и области, Черниговской области, Николаеве, Кропивницком. Судя по публикациям в интернет-прессе, вербовка продолжается также в Харькове, а по нашей информации, активное привлечение происходит и на неподконтрольных правительству Украины территориях Донецкой и Луганской областей.
В контексте «наркотических дел» против граждан Украины стоит также упомянуть, что фигуранты дел утверждают, что наркотики им подбросили, хотя правоохранительными органами дело выстраивается по аналогичным с «курьерскими» делами лекалам. Одна из таких историй касается гражданина Украины Никиты Назарова, который находится в СИЗО-1 Ростова-на-Дону. Сейчас его дело по обвинению по той же 228 статье рассматривается в суде. 24-летний житель Житомира Назаров, активист партии «Удар», утверждает, что приехал в Россию работать в ІТ-компании, спайс ему подбросили в отделении полиции уже после задержания, а все документы, которые свидетельствуют о его признании в совершении преступления, ‒ сфальсифицировали. Сейчас в одном из районных судов Ростова-на-Дону продолжается судебный процесс по делу Назарова.
Схема привлечения
Собирая информацию о подобных дела, мы пришли к выводу, что вербовка и заключение в тюрьму граждан Украины происходит по относительно типовой схеме, которая отражена на этой инфографике.
Мотивы: «гибридная война» или банальный экономический кризис?
Версии и предположения о том, каким может быть мотив массового привлечения, а затем задержания украинцев в России ‒ разные. Война придает особый контекст.
Некоторые связывают шквал наркодел с «гибридной» войной, утверждая, что таким образом Россия формирует агентурную сеть: тех, кто соглашается на сотрудничество, могут освобождать из-под стражи и закрывать против них дела, а они ‒ возвращаются домой (напомню, что речь идет о разных областях Украины) и поставляют информацию стране-агрессору.
Вот и Екатерина Оноприенко видит в истории ее сына целую вражескую стратегию: «Россия уничтожает наших ребят и на Донбассе, и вот таким образом ‒ обманом привлекая их к незаконному распространению наркотиков».
Впрочем, хотя и известно об осуществлении давления на задержанных украинцев в отдельных случаях, о том, что происходит их вербовка спецслужбами ‒ наверняка утверждать сложно. Фигуранты тех случаев, о которых нам стало известно, в настоящее время находятся в заключении, а ни об одном освобожденном после задержания по 228 статье, ‒ нам не известно.
Кроме того, существует несколько довольно прозаических объяснений того, почему украинцы покупаются на «яркие обертки».
Во-первых, украинские граждане всегда были среди лидеров задержаний по «наркотическим статьям» в России. Эксперт по наркополитике Павел Скала, который занимается проблематикой незаконного оборота наркотиков уже в течение 20 лет, говорит, что граждане Украины после распада СССР стабильно входили в тройку лидеров по количеству привлечений к уголовной ответственности в России по статье 228. Меняется только предмет преступления, добавляет Павел, то есть вид наркотика, с которым задерживают лицо. Во времена свободного пересечения границы украинцев за наркопреступления в России привлекалось даже больше, считает он, но тогда еще не было спайсов, которые сейчас нормативно приравнены к наркотикам.
То, что именно сейчас украинцы поднялась на вторую позицию по количеству задержанных может объясняться элементарно, а именно ‒ экономическим кризисом.
Именно финансовое объяснение является ключевым и в известных нам случаях.
Например, киевлянин Дмитрий Р. до роковой поездки в Петрозаводск был работником на шиномонтаже, откуда вынужден был уволиться из-за травмы спины. Заработать на карманные расходы решил в России.
У семьи Оноприенко, которая имеет свой небольшой магазинчик, бизнес с наступлением кризиса прекратил приносить прибыль. Евгений поехал в Россию от безысходности, имея огромный кредит почти в 100 тысяч гривен и постоянное присутствие коллекторов у дверей, которые начали донимать его семью.
Заместитель руководителя Секретариата Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Елена Смирнова работала с проблематикой торговли людьми, в том числе вопросами сексуальной и трудовой эксплуатации, с 1990-х годов до 2005 года. Об истории «украинских курьеров» в России говорит как о «классической схеме торговли людьми». Причину распространения этого явления в последнее время Елена Смирнова видит как раз в сложной экономический ситуации. Вспоминает, что ориентировочно в 2005 году, когда украинская экономика стабилизировалась, количество случаев трудовой эксплуатации граждан Украины значительно сократилось. Дополнительное подтверждение именно экономического характера проблемы заключается в том, что количество арестов граждан Украины в связи с незаконным оборотом наркотиков возросло не только в России, но и, например, в Таиланде и Турции. Хотя в случае с этими странами речь идет о перевозке наркотиков через границу и несравненно меньших масштабах арестов (единичные случаи), но первопричина та же ‒ желание заработать. Часто тех, кто попадает в подобные ловушки, вводят в заблуждение, хотя многие и понимает, на что идут, отмечает Елена Смирнова.
Какими бы ни были истинные причины, российская сторона решила не упускать возможности и использовать статистику в собственных политических интересах.
Политический контекст
«Наркотическая» тема как объяснение ключевых событий в Украине используется российской пропагандой уже давно. Как объяснить своей аудитории стремление людей бороться за свое достоинство? Только измененным состоянием сознания, конечно.
Можно вспомнить легендарные «Обколотые апельсины» образца 2004 года. В 2013-2014 годах это был «чай с наркотиками». Теперь, согласно заявлениям российских чиновников, СБУ засылает наркодиллеров-рецидивистов в Россию для проведения разведки.
В апреле 2015 года глава ныне уже расформированной ФСКН России озвучил довольно экзотическую версию о «тоталитарных сектах», которые «подсадили на метадон» участников Евромайдана в Украине, а полученные средства направили на финансирование так называемых «цветных революций». Эти оригинальные объяснения событий в Украине Виктор Иванов выражал вполне официально, более того, на международном уровне ‒ во время встречи глав антинаркотических ведомств ШОС. Иванов также намекнул на «диверсионную деятельность» украинцев, заявив об особой роли синтетических курительных смесей ‒ тех самых спайсов как «боевого ядовитого вещества против россиян». Они, по его словам, разрабатываются в специальных научных центрах, по совместительству готовящих и «цветные революции» в разных странах.
Спайсы в России были запрещены в октябре 2014 года после серии громких смертей в связи с отравлением курительной смесью. Эти смерти Иванов так же попытался «списать» на «украинский след». «Распространением в России «спайса-убийцы» руководили организаторы из Украины», ‒ заявлял он в марте 2015 года.
Летом 2015 Иванов связал рост количества украинцев, которых арестовывают в России в связи с распространением спайсов, с деятельностью Игоря Коломойского и «ПриватБанка». «В этих схемах задействованы и украинские банки. Мы зафиксировали, например, перечисление средств, вырученных от реализации крупных партий наркотиков, на счета «Приватбанка» Игоря Коломойского», ‒ цитируют российские СМИ слова Иванова. Позже он заявил даже, что связи банка украинского олигарха с наркомафией сейчас расследует Следственный комитет России. Кстати, это была не первая попытка обвинить именно Коломойского в серьезных преступлениях. В деле Сергея Литвинова, находящегося в производстве того же Следкома, Игорь Коломойский фигурировал как лицо, отдававшее приказы для осуществления военных преступлений на Донбассе. Правда, впоследствии ведомству Бастрыкина эти обвинения пришлось снять и извиниться перед Литвиновым за безосновательное уголовное преследование.
За полгода, в декабре 2015 года вместе с информацией о задержанных в течение месяца 335 гражданах Украины, появилась еще одно заявление, соответствующее духу времени: несколько условно-досрочно освобожденных наркоторговцев, которые заехали в Крым из других украинских областей, а также из России, осуществляя торговлю наркотиками, «продолжают свое сотрудничество с СБУ».
«Очевидно, что такая криминальная активность наших соседей не только и не столько (объясняется) перспективами получения сверхприбылей от поставок в Россию, но и политическими предпочтениями Украины в целом», ‒ заявлял первый заместитель председателя оперативно-розыскного департамента ФСКН Сергей Москалев. Он уверенно утверждал, что наркобизнес в России поддерживается «украинскими спецслужбами, которые курируются Западом» и «проводят спланированную антироссийскую деятельность с использованием уголовной матрицы наркобизнеса».
Очевидно, что подобные заявления, кроме смеха в Украине, могут вызывать также непрогнозируемые действия России, то есть использоваться Кремлем как поводы. Соответствующие догадки и раньше высказывались родителями пострадавших. Например, еще год назад мать Дмитрия Р. писала в письме украинским властям о сокамернике ее сына, который откровенно провоцирует Дмитрия, озвучивая именно ту идею, о которой вспоминает Москалев:
«Второй задержанный украинец, *** (имя скрыто по этическим соображениям, ‒ ред.), по словам адвоката, ведет себя вызывающе и заявляет следствию, что они приехали вести «партизанскую войну и травить россиян». […] На данный момент продолжается экспертиза вещества. Следователь намекнул, что в результате экспертизы может оказаться, что порошок этот представляет угрозу для общества, заставляет нас думать о том, что наш сын может быть использован в провокации и попытке обвинить украинцев в подготовке каких-то терактов на территории России».
Сейчас этот сценарий не получил продолжения, но еще не вечер.
Между тем, громкие заявления Иванова и его подчиненных, похоже, не произвели впечатления на Кремль. Хотя главе ФСКН прочили пост заместителя министра, но уже в реформированном ведомстве ему вообще не нашлось места. В апреле этого года ФСКН ликвидировали в связи с созданием Нацгвардии, функции по контролю за оборотом наркотиков были переданы МВД. Соответствующее Управления по борьбе с наркотиками возглавил Андрей Храпов, который в экзотических заявлениях относительно «наркодилеров на службе СБУ» замечен не был. По крайней мере, пока.
Что делать Украине?
Сразу после возвращения в Украину после первого свидания с сыном в СИЗО города Калуги, еще в начале этого года, Екатерина Оноприенко обратилась в Главное управление Национальной полиции в Черкасской области с заявлением. 25 марта она получила сообщение об открытии уголовного производства по факту совершения уголовного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 149 Уголовного кодекса Украины, как указано в документе, «по фактам привлечения неустановленными лицами Оноприенко путем сообщения ему недостоверной информации об условиях трудоустройства на территории РФ с целью трудовой эксплуатации».
Следователь Главного управления Национальной полиции в Черкасской области, который занимается расследованием этого производства, отказался сообщать детали и говорить открыто, от своего имени, но все же сообщил по телефону, что сейчас производство находится в прокуратуре Черкасской области, которая решает его дальнейшую судьбу. Вероятно, оно будет направлено в Главное следственное управление НПУ в Киеве, и такой сценарий как наш собеседник, так и другие правоохранители, с которыми нам удалось обсудить эту тему, считают наиболее оптимальным: подобные дела должны быть объединены в одно производство и расследоваться централизованно, ведь речь идет об одной преступной схеме.
Наш собеседник-следователь также отметил, что до него доходили слухи о случае привлечения в Звенигородском районе Черкасской области, но соответствующего заявления от родственников этого лица в полицию не поступало. А это значит, что количество граждан Украины, ставших жертвами схемы, может быть значительно больше даже тех впечатляющих цифр, о которых нам известно.
Следователь признает, что реагировать на ситуацию должна прежде всего полиция, в частности, осуществлять действия, направленные на выявление сети вербовки на территории Украины и перекрытие этих каналов, а также активной рекламной кампании. Елена Смирнова добавляет, что полиция должна была действовать также на локальном уровне: полиция метрополитена ‒ следить за сомнительными объявлениями на рекламных площадях подземки, участковые инспекторы ‒ проводить профилактическую работу.
Что же говорят в украинских правоохранительных органах, спецслужбах и других учреждениях, которые занимаются вопросами противодействия торговле людьми и незаконному обороту наркотиков?
В оффрекорд-разговоре один из сотрудников СБУ, не прибегая ни к какой конкретике, намекнул, что «наркодела» находятся под «колпаком» ФСБ. В СБУ убеждены, что абсолютно все, кто едет в Россию по подобным объявлениям, ‒ понимают, на что идут. И хотя это не уменьшает масштабы проблемы, СБУ, похоже, не считает несколько тысяч украинцев, которые стали жертвой наркомафии страны-агрессора с разветвленной сетью в Украине, угрозой национальной безопасности.
В Национальной полиции утверждают, что активно занимаются следствием и пытаются выявить преступников. В то же время, например, в ответе на наш запрос в Соломенский райотдел Киева, где открыто производство по одному из подобных случаев, речь идет о том, что в рамках расследования дела было осуществлено 1 следственное действие ‒ а именно допрошена жена потерпевшего, который на сегодняшний день находится в СИЗО города Калуги. Само производство было открыто в мае этого года. Одна следственное действие ‒ не очень впечатляющие успехи как для 4-х месяцев следствия.
Ни у сотрудников НПУ, ни у сотрудников из СБУ, кажется, нет никакого энтузиазма расследовать дело о вербовке украинцев для распространения наркотиков в России. В ответ на просьбу дать интервью руководство Департамента противодействия торговле людьми НПУ не отреагировало. В ответ на запрос об интервью с лицом, которое занимается проблематикой незаконного оборота наркотиков в СБУ, мы получили отписку о том, что этой темой спецслужба не занимается. Причем, СБУ сама себе противоречит: если к компетенции Службы принадлежит «прекращение деятельности транснациональных организованных преступных группировок», то это как раз тот случай.
Аналогичный ответ от СБУ получила народный депутат Светлана Залищук, которая направила запросы по нашей просьбе. Правда, в Национальной полиции ей сообщили, что «направлено мотивированное письмо в прокуратуру города Киева для определения подследственности досудебного расследования в уголовном производстве по следственному управлению Главного управления Национальной полиции в г. Киеве». Уже хоть что-то.
Между тем, родители пострадавших все больше говорят об отсутствии политической воли в Украине для перекрытия канала вербовки в связи с существованием в правоохранительных структурах и спецслужбах Украины заинтересованных лиц. Хотя никаких конкретных фактов, которое бы это подтверждали, нам пока найти не удалось.
Эксперимент
Екатерина Оноприенко и другие участники неформальной инициативы уже обращались ко всем возможным государственным органам, в том числе, силовым ‒ Службе внешней разведки, НПУ, СБУ, ГНСУ, ГПУ. Но пока всерьез с места не сдвинулось ни расследование дел их детей, а схема привлечения, как вы убедитесь далее, продолжает работать на территории Украины.
Вот снимок, сделанный в Киевском метрополитене 28 сентября.
Как работает схема в Киеве мы решили убедиться на собственном опыте. Когда позвонить на «горячую линию» попыталась автор материала, мне ответили, что все женские вакансии уже закрыты, и бросили трубку. Поэтому обратиться по одному из подобных объявлений я попросила знакомого. Ему сразу предложили встречу, убеждая, что он будет заниматься доставкой «бытовой химии» в странах СНГ. Сама же встреча удалась только с третьей попытки.
Разговор происходит в одном из торговых центров в районе станции метро. Из соображений безопасности ‒ не буду уточнять детали. На встречу приходит один человек худощавого телосложения. Сразу спрашивает: «Работа на территории России. Вас это не пугает?». Получив отрицательный ответ, через несколько минут разговора предупреждает, что речь пойдет о наркотических веществах: «Пересекались ли когда-то с таким моментом как «закладки»? «Химки», «спайс»? Заметив озадаченную реакцию собеседника, уточняет: «Нам есть о чем говорить? Если есть что-то – будем говорить. Если нет ‒ то пожмем друг другу руки и попрощаемся».
Мой приятель, который изображает неподдельный интерес материальной стороной вопроса, делает это убедительно, поэтому человек продолжает, излагая, каким образом работают «закладчики». «Рекрутер», как он сам себя называет, предупреждает, что работать придется 7 дней в неделю, но работа будет занимать не более 40 минут в день. «Все остальное время ‒ главное не высовываться, со своими не пересекаться. «Е**ла кацапам пойдем бить» ‒ такого не надо. И «главное ‒ чтобы сами не употребляли», ‒ предостерегает он.
Он заверяет потенциального клиента, что полиция ему не грозит.
«Тебе не могут предъявить продажу, только хранение, но если попадаешь на патрульного ‒ то говоришь, что этот пакет ты случайно нашел и идешь в ближайшее райотдел сдавать его. И они ничего с этим сделать не могут».
Потенциального клиента побуждают к быстрым необдуманным решениям. «Окно» работает буквально 2 дня. Если вы готовы завтра-послезавтра ‒ тогда есть смысл о чем-то говорить. Через неделю ‒ уже нет».
А еще утверждают, что выскочить из этой схемы ‒ очень просто: «Если надо уехать ‒ без проблем, пишешь своему куратору и говоришь, что надо поехать, тебе ищут замену». Предупреждать надо за неделю.
«Рекрутер» пытается успокоить потенциального клиента: «Я получаю деньги только в том случае, если вы работаете. Я в первую очередь заинтересован в том, чтобы у вас все было в порядке».
Вербовщик в разговоре упоминает о том, что «имеет руководство», перед которым он ежедневно отчитывается о количестве завербованных людей, просит позвонить вечером и сообщить о своем решении. Впрочем, по меньшей мере один потенциальный клиент в тот день «рекрутеру» так и не перезвонил.
Почему Молдова может, а Украина ‒ нет?
Судя по всему, политика в этих историях все же ‒ на втором плане. Важнее ‒ рабочая сила, которую легко выманить из стран в экономической беде. Аналогичная схема привлечения недавно была в Молдове, рассказал нам источник в молдавских правоохранительных органах. Разница только в том, что тамошним правоохранителям удалось быстро и эффективно справиться с проблемой.
В феврале-марте 2016 года в молдавскую полицию начали поступать обращения из разных уголков страны об исчезновении молодых мужчин в возрасте до 30 лет. Часть из них проживала, кстати, в неподконтрольном правительству Молдовы Приднестровье. Удалось установить, что пропавшие лица находятся в Российской Федерации в статусе арестованных и подследственных и все они выезжали в Россию на работу экспедиторами.
Привлечение так же происходило преимущественно через наружную рекламу. В отличие от дел граждан Украины, о которых нам известно и которые занимались распространением спайса, в случае с гражданами Молдовы речь идет о тяжелых химических наркотиках ‒ амфетамины и даже героин, при том что гражданам соседнего государства на этапе вербовки также рассказывали, что они будут развозить что-то невинное, а именно ‒ легальные лекарства.
Когда правоохранители увидели четкие признаки торговли людьми в этих делах, они были переданы в специализированный центр по противодействию преступлениям, связанным с торговлей людьми.
Сколько Молдова не обращалась к Российской Федерации с запросами о международно-правовой помощи, на один из них она ответа до сих пор не получила, поэтому с октября молдавская сторона намерена привлекать ресурс внешнеполитического ведомства и обращаться к России с соответствующими дипломатическими нотами. Наш контакт утверждает, что эту схему распространения наркотиков «крышует» российская полиция».
Несмотря на молчание со стороны российской стороны, через неформальные контакты в правоохранительных кругах молдавской полиции удалось получить информацию, которая в дальнейшем позволила им предупредить семь случаев вербовки. На сегодняшний день в местах несвободы России по той же 228 статье находятся 33 гражданина Молдовы, в двух из них приговоры уже вступили в законную силу. С этими делами активно работают адвокаты, полиция попыталась также подключить молдавские и международные неправительственные организации. География «посадок» граждан Молдовы более или менее совпадает с гражданами Украины: Белгород, Воронеж, Ярославль, Астрахань, Калуга, Рязань, а их аресты также произошли после отказа работать в этой схеме, и именно поэтому молдавская полиция подозревает российских коллег в причастности к этой схеме.
В результате проведения спецоперации на территории Молдовы удалось арестовать ряд участников наркомафии. Кроме того, из России, а именно из Татарстана, удалось выманить и задержать гражданина России, который выступал одним из главных кураторов. К нему, кстати, российская сторона не проявила никакого интереса. Консул в Кишиневе был проинформирован об аресте, но так и не посетил это лицо. Сам арестованный на сотрудничество с правоохранителями не идет, показаний не дает.
Впрочем, наш собеседник-следователь уверенно заявляет, что эта схема на территории Молдовы прекратила свое существование: кураторы ‒ за решеткой, а объявлений ни в одном городе вы больше не встретите. И здесь, конечно, возникает вопрос: почему такими успехами не может похвастаться Украина? Тем более, что в Украине эта схема работает уже значительно более длительное время, а задержаны и осуждены в десятки раз больше граждан.
Что дальше?
Какими бы ни были мотивы массового привлечения граждан Украины к преступной деятельности на территории России, скорее всего, существует стабильная связь между наркомафией и российскими правоохранителями (что подтверждает в том числе и молдавский опыт), которые обеспечивают, во-первых, безнаказанность для бенефициаров и участников этого сверхприбыльного бизнеса в России, а во-вторых, изоляцию пострадавших из других стран от их национальных правоохранительных органов, что, конечно, значительно усложняет расследование фактов торговли людьми и прекращения деятельности схемы вербовки.
В настоящее время группа украинских правозащитников и юристов совместно с МИД, международными организациями и инициативной группой родителей пострадавших пытается выстроить стратегию, цель которой заключается, во-первых, в признании лиц, ставших жертвами схемы ‒ жертвами торговли людьми, как следствие, освобождение их из-под стражи в соответствии с международными конвенциями и возвращение в Украину; а во-вторых, в предупреждении появления следующих жертв постсоветской наркомафии.
Между тем, Международная организация по миграции в Украине, к которой обращаются родственники пострадавших от преступлений, связанных с торговлей людьми с привлечением лица к эксплуатации его труда, призывает внимательно относиться к объявлениям, которые предлагают работу. Признаки того, что вам предлагают нелегальное трудоустройство: отсутствие лицензии Минсоцполитики у посредника, который помогает в трудоустройстве за рубежом; требование оплаты за услуги по трудоустройству; предложение в получении любой визы (туристической/ культурной/ студенческой) ‒ явный признак нелегальных аспектов трудоустройства, ведь нужна рабочая виза; сокрытия деталей трудоустройства; отсутствие запроса на профессиональные навыки потенциального кандидата ‒ берут всех, кто откликнется; требование отдать оригиналы документов для сохранения до прибытия к месту работы, или по прибытию.
Мария Томак, Медийная инициатива за права человека
В тексте сохранены выделения, сделанные автором
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радіо Свобода
