Владимир Путин в Турции: о ссоре забыли, проблемы остаются
Владимир Путин приехал в Турцию. В программе визита – выступление российского президента на проходящем в Стамбуле Всемирном энергетическом конгрессе и переговоры с турецким коллегой Реджепом Эрдоганом. Еще полгода назад представить себе подобное было невозможно: после того, как в конце прошлого года турецкие ВВС сбили российский бомбардировщик у сирийской границы, отношения между двумя странами резко испортились. Но с недавних пор обиды забыты. Почему и надолго ли?
Первое свидание Путина и Эрдогана после конфликта из-за сбитого самолета состоялось в августе в Петербурге. Выглядело это так:
Get Adobe Flash Player Встреча после бомбардировщика Embed code
Copy and paste the embed code below. The code changes based on your selection.
The code has been copied to your clipboard.
Video size
width x height pixels 0:01:02 ▶ 0:00:00 /0:01:02 ▶ ▶
Причин нового потепления в отношениях между Москвой и Анкарой несколько – как экономических, так и политических. Если говорить о первых, то Россия не теряет надежды довести до конца газовый проект «Турецкий поток». По предварительным планам, закладка труб этого газопровода должна начаться уже в будущем году. Впрочем, как отмечает в интервью агентству Рейтер аналитик компании IНS Energy Эндрю Нефф, «Турецкий поток» – это «пока скорее воздушный замок, чем реальный проект. Возобновление российско-турецких политических и коммерческих связей возвращает его участников на старт, но пока не приближает к финишу». Более весомым представляется проект участия России в строительстве турецкой АЭС «Аккую» и целый ряд соглашений, призванных довести годовой объем двусторонней торговли до $ 100 млрд.
Что до политики, то Турция и Россия – активные участники запутанных военно-политических комбинаций, сопровождающих многолетнюю гражданскую войну в Сирии. Оснований для создания полноценного союза у Москвы и Анкары немного, но в данный момент их отношения строятся по принципу «против кого дружить будем», считает живущая в Стамбуле чешский политолог Люция Тунгул, работавшая в местном университете Фатих – до того, как этот вуз был закрыт властями после попытки государственного переворота в июле этого года:
– Как в Турции реагируют на невероятные кульбиты в отношениях с Россией в последние месяцы? В конце прошлого года две страны стояли чуть ли не на пороге войны, а сейчас опять дружба не разлей вода. Что об этом говорят в турецком обществе?
– В последние месяцы я не видела в Турции каких-то опросов общественного мнения, касающихся отношений с соседями, со стратегическими партнерами, внешней политики как таковой. Так что непосредственных данных об общественных настроениях нет. Но известно, что в целом в турецком обществе доминирует недоверие и подозрительность к другим странам, и это долговременная тенденция. Единственным исключением тут является этнически близкий и политически дружественный Азербайджан. Это отражается и в обсуждении энергетических соглашений с Россией. Многие думают, что такие соглашения поставят под угрозу отношения с Азербайджаном – страной, через которую проходит альтернативная российским газопроводам энергетическая магистраль, ведущая в Турцию и Европу. Турецкие власти всячески опровергают эти опасения. В целом же для турецкого общества характерна убежденность в том, что у Турции друзей нет.
– Это очень напоминает нынешние настроения в России, активно пропагандируемый властями «синдром осажденной крепости»… В случае с Турцией чем это обусловлено?
– Это уходит глубоко в историю, еще во времена Османской империи, жители которой в конце XIX – начале XX века чувствовали – отчасти вполне оправданно, – что европейские державы стараются эту империю разрушить. Среди враждебных держав была и Россия, провозгласившая себя защитницей православных в Османской империи. После распада империи и возникновения современной Турции, войны за независимость, это ощущение не исчезло. Отношения с СССР во время «холодной войны» были напряженными. Только позднее, после того, как Советский Союз распался, связи уже с новой Россией немного улучшились. Множество людей из бывшего СССР сюда переехали – россиян, постоянно живущих в Турции, по статистике, где-то 50 тысяч, на самом же деле значительно больше. Но в целом российско-турецкие отношения – это сплошная неопределенность, потому что интересы двух стран очень часто пересекаются. При этом они друг в друге нуждаются, но Россия нужна Турции гораздо больше, чем Турция России.
Запланированная трасса газопровода «Турецкий поток»
– Но деловые круги, наверное, радуются тому, что примирение с Москвой вернет ситуацию к той, что существовала до ссоры из-за сбитого самолета. Я имею в виду прежде всего экспорт турецких товаров в Россию и российский туризм в Турции.
– Да, конечно. Ведь турецкая экономика в последние два года успехами похвастаться не может. Экономически Турция сильно нуждается в России. Нынешний туристический сезон был наихудшим в истории, во многом из-за снижения притока российских туристов. Но характерно, что турецкая пресса пишет о том, что возобновление экономических связей поможет и России. Власти все время стремятся показать, что примирение с Россией выгодно для обеих сторон, и по сути дела Россия и Турция – равные партнеры.
– Это то, что по-английски называется wishful thinking, выдавание желаемого за действительное?
– Безусловно. Россия – куда более влиятельная страна. Это было заметно и во время предыдущей встречи Эрдогана и Путина в августе этого года. Тогда Эрдоган очень старался показать, что его отношения с Путиным снова хороши, несколько раз обратился к нему «мой дорогой друг». Но обратная реакция была довольно прохладной. Было видно, что Кремль смотрит на эту ситуацию как на свою победу – и так оно, похоже, и есть.
– Невозможно обойти сирийский вопрос. Там позиции Москвы и Анкары сильно расходятся. Объявлено, что Владимир Путин и Реджеп Эрдоган будут говорить в основном об экономике, энергетике. То есть решено Сирию от греха подальше совсем не затрагивать, чтобы опять не поссориться?
– Да, официально заявляют, что этот вопрос в повестке дня сегодня не значится. Но в субботу прошло заседание Совета национальной безопасности Турции, и просочились сведения, что неофициально о Сирии оба лидера, конечно, поговорят. Турция хочет использовать улучшение отношений с Россией для нажима на США в сирийском вопросе. Проправительственная турецкая газета «Сабах» недавно писала, что в нынешнем ухудшении ситуации в Сирии виноваты США и их союзники и что они «еще пожалеют об этом». Звучат прозрачные намеки на то, что восстановление отношений с Россией может означать не только экономическое, но и военное сотрудничество. Главная проблема для Турции – фактически автономное государство курдов на севере Сирии, против которого турецкие войска ведут боевые действия. По поводу курдов у Анкары большие противоречия как с Вашингтоном, так и с Москвой. Но Россия сейчас, похоже, настолько погружена в ситуацию вокруг Алеппо, что не особо обращает внимание на турецкие действия на севере Сирии, как бы развязывая туркам руки. Турецкая пропаганда делает упор на то, что, в отличие от США, Россия не поддерживает курдов. Но есть ощущение, что это больше риторика, попытка запугать западных союзников – мол, смотрите, мы уйдем, мы найдем общий язык с Россией… С другой стороны, объективно у Турции с Россией столько противоречий в сирийском вопросе, что невозможно себе представить их прочный союз.
Турецкие танки на севере Сирии, сентябрь 2016 года
– Какая сейчас атмосфера в турецком обществе – после попытки военного переворота 15 июля и колоссальных чисток, которыми ответили на эти события власти? Дополнилось ли ощущение окружения извне, о котором вы говорили, боязнью еще и внутреннего врага, в роли которого власти представляют организацию Фетлуллаха Гюлена?
– С самого начала люди очень неохотно разговаривают на эту тему. Просто потому, что боятся, не знают, не находятся ли сами они под угрозой. Ведь чистки продолжаются до сих пор, просто в меньшем масштабе. На прошлой неделе было уволено или арестовано более ста человек – чиновники, военные, сотрудники судебных органов. Большинство людей просто избегают говорить о путче и его последствиях. Ведь чрезвычайное положение сохраняется, и в его рамках закон трактуется так, что по сути дела что угодно можно использовать против кого угодно. Не могу сказать, что в большинстве случаев люди боятся ареста – чаще опасаются потерять работу.
Так что большая часть общества словно ушла в себя. Только оппозиционная Республиканская народная партия в сентябре, после периода всеобщей солидарности, последовавшего за путчем, начала осторожно критиковать некоторые шаги властей, то, что чистки часто затрагивают людей, не имевших ничего общего с гюленистами. То, что происходит, нравится далеко не всем, но… Турция – страна демонстраций. Если какая-то группа людей чем-то недовольна – она выходит на улицу. Однако сейчас всё тихо, других демонстраций, кроме проправительственных, не видно. Но хочу отметить, что сам по себе страх не появился после 15 июля, он был и до этого. Постепенное закручивание гаек началось куда раньше, чем два-три месяца назад.
– Положение иностранцев в Турции как-то изменилось в связи с происходящим? Скажем, на вашей жизни эти события как-то отразились?
– Да. Я работала в Стамбуле в университете Фатих, одном из старейших частных вузов в Турции. Он был связан с движением «Хизмет» Фетхуллаха Гюлена, вклпдывавшими деньги в систему образования. Поэтому после путча университет закрыли, объявив его «вражеским». Всего было закрыто 15 университетов. То есть меня эти события коснулись напрямую, в целом же на жизнь иностранцев скорее повлиял страх перед участившимися терактами, в том числе в центре Стамбула, напряженная политическая обстановка – поэтому многие жившие здесь люди решили уехать из Турции.
– По-вашему, они правы? Турцию ждут мрачные времена?
– Я живу в Турции 10 лет, и мне кажется, что по сути дела прежние времена отличались от нынешних не так сильно, как может показаться. Был период сближения с Евросоюзом, когда наблюдателям извне представлялось, что Турция кардинально меняется. Но это было обманчивое впечатление. Это касается не только ситуации в области безопасности, но и политической обстановки. С экономической точки зрения Турция в тот период развивалась более динамично, шли разговоры о возможности вступления в ЕС в 2020 году – теперь понятно, что этого не случится. Но в годы, когда зарубежные СМИ хвалили Турцию за демократизацию, правительство продолжало творить вещи, которые не имеют с демократией ничего общего. Подавление оппозиции и затыкание ей рта – давняя здешняя традиция. Те же гюленисты, сотрудничавшие тогда с правящей Партией справедливости, с ее помощью оказывались на ответственных постах – кстати, именно поэтому их сейчас оказалось так легко «вычистить». И в период этой дружбы сторонники Эрдогана и Гюлена вместе старались подавить кемалистскую оппозицию. Но еще раньше, до прихода партии Эрдогана к власти в 2002 году, находившиеся у власти кемалисты преследовали оппозицию. Турция – это страна, где победитель получает все. А проигравший все теряет.
– Нынешний победитель – Реджеп Эрдоган, и он сейчас «получил все»?
– Именно так.
