Владимир Земляный – об исторических недоразумениях, на которых строится российское государство
Специально для Крым.Реалии
Россия ‒ страна с непредсказуемым прошлым, потому что не может понять какое у нее настоящее и куда повернет ее будущее. Некто Наталья Поклонская сравнивает Ленина с Гитлером, хотя коммунистическая партия регулярно избирается в российскую Думу, а ее главный вождь до сих пор в мавзолее-капище на Красной площади и ему россияне поклоняются, как божеству. Первый князь-великоросс Андрей Боголюбский разграбил Киев, сжег Киево-Печерскую Лавру, но российское православие почитает его святым. В Москве поставили памятник Владимиру Крестителю, но россияне, как черт от ладана, шарахаются от трезубца – родового герба киевского князя и Герба Украины. Если нация потеряла свои исторические корни, она, как перекати-поле, тыкается то в один исторический угол, то в другой, наматывая на свои бока, что попадается на пути.
Чтобы стать ровней европейским королям, первый московский царь Иван Грозный нарисовал себе красивую родословную. Вот как он пишет сам шведскому королю Юхану III: «Ты пишешь свое имя впереди нашего – это неприлично, ибо нам брат – цесарь Римский и другие великие государи… Мы ведем род от Августа-кесаря, а тебе невозможно называться им братом».
Даже царь-шизофреник понимал, что показывать свое родство с ордынцем Мамаем, из корней которого произрастала его мать, татарская княжна Елена Глинская, неприлично в обществе королей. Сам Иван Грозный и был первым самозванцем на Московии. До него царей здесь не было. На царство его венчали шапкой Мономаха. Но и киевский князь царем не был и шапки такой не носил. Вот поэтому выскочка Иван из рода Мамаевых в истинно ордынско-русском дипломатическом стиле ставит на место родовитого шведа: «А если ты, взяв собачий рот, захочешь лаять для забавы – так то твой холопский обычай: тебе это честь, а нам, великим государям, и сноситься с тобой – бесчестие, а лай тебе писать – и того хуже, а перелаиваться с тобой – горше того не бывает на этом свете, а если хочешь перелаиваться, так ты найди себе такого же холопа, какой ты сам холоп, да с ним и перелаивайся». Какая прекрасная иллюстрация к прошлому и нынешнему того государства, которое мы называем Россией!
Потомки московских князей были татарского происхождения, в частности из рода Чингизидов. В течение нескольких сотен лет князья переженились, что сказалось на потомках. Младший брат Ивана Грозного, князь Юрий, был глухонемым идиотом. У самозванца Ивана было восемь жен, которые то уходили в монастырь, то умирали, вероятно, грибов объевшись. «Яко от отца своего ярости прията ему болезнь, от болезни же и смерть», – писал московский летописец о кремлевском сыноубийстве. Любящий отец так раскроил царским посохом сыну-наследнику череп, что известный советский «реставратор» Герасимов не смог косточек собрать.
Иосиф Сталин почитал идиотский деспотизм Ивана Грозного. Реанимировав его методы в коммунистическом управлении государством, Сталин заказывает фильм об Иване Грозном: историю подретушировать и самодурство своего двойника оправдать. И в кругу семьи, и в Политбюро, Сталин вел себя так же, как Грозный со своими женами и боярами в Думе. Нечто подобное находим и в поведении Владимира Путина.
Памятник киевскому князю Владимиру на московской площади из того же исторического недоразумения, что и «шапка Мономаха» на голове Ивана Грозного. Это своеобразное послание в стиле писем шведскому королю. Владимиру Путину нужно доказать цивилизованной Европе право на киевское наследие, сделать «немытой России» приличную родословную.
При этом, в российскую историю, как в мешок, набивают все, что влезет, на все случаи будущей жизни, а в коллективном сознании уживаются, как единое целое, православие с коммунизмом, самодержавие с демократией, Иван Грозный с Юлием Цезарем.
Закон о российской нации – ягода из того же мешка, собранного перекати-полем. «Русского народа никогда не было, а понятие русской нации невозможно применить ни к одному периоду российской истории», – в своем стиле прокомментировал новую идею российский публицист Александр Невзоров. «До второй половины XIX века 60–70% ее населения, так называемого русского народа, находилось в рабстве у 20–30%. И это рабство было абсолютным, вплоть до возможности изнасиловать и убить, когда хочешь, оторвать от семьи, купить, продать. И это, извините, единый народ?» «А потом мы видим, как тот же «народ» на протяжении нескольких десятков лет свирепо насилует и убивает сам себя, легко отказываясь от всякой национальной идентичности и разбавляя ее в понятии «советский». Совершенно непонятно, куда здесь самому понятию народа, нации вписаться», – подытожил Невзоров.
Можно вспомнить и известную поговорку: поскреби любого русского и найдешь татарина. Но, как по мне, дело здесь в другом. Путин возрождает российскую империю под старыми идеями-лозугами: «православие, самодержавие, народность». Для государственного строительства нужен идейный раствор, замешанный на истории. Вот отсюда такое внимание православным скрепам, отсюда самодержавное владение страной, а теперь подошла очередь к «народности».
В новое имперское строение кирпичиком ложится и придуманная Екатериной ІІ Новороссия. Завтра какой-нибудь коммунистический вождь начнет восстанавливать Советский Союз и в дело пойдет новодел большевиков – Донецко-Криворожская республика. И главное – никто в России подмены не заметит! Они строят империю! И русский народ в этом строительстве такой же кирпич, как якуты или татары. Таким кирпичом были в свое время и украинцы. А жертвами империи оказывались не только инородцы, но и сами русские, о чем и говорит Невзоров.
Если в позднем Советском Союзе пытались построить социализм с человеческим лицом, то сегодня Владимир Путин реанимирует империю, придавая ей видимость благородного наследия, подпирая ее законами, снова переписывая историю. Ведь известно, что написано пером, того не вырубить топором. И из человеческого сознания – тоже не вырубить. Даже топором.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
